Вудман, Опустошённый жених, Цитаты

Материал из Maximedia
Перейти к: навигация, поиск
Медиатека

Содержание


(*) о душевном росте

Суть душевного роста заключается в страдании и жертвоприношении. Сталкиваясь с духовными невзгодами, вместо отвержения духа мы приходим к духовным ограничениям. Сталкиваясь с материальными трудностями, вместо отвержения тела мы приходим к телесным ограничениям.

о женственности

Патриархальный страх перед женственностью можно преодолеть, создав сосуд осознающей себя женственности — восприимчивую душу, которая больше не испытывает страха ни перед материей, ни перед духом.

о праве на жизнь

Так как, согласно Уильяму Блейку, тело — это "часть Души, различаемая посредством пяти Чувств, через которые в наше время открываются основные доступы к Душе", все мы, дети патриархальности, должны научиться любить своё тело — материнский аспект богини. [...] Наша чувствительность настолько искажена, что следует вновь научиться почтительному отношению к природе и своему телу. Мы должны снова принять первобытную мудрость, которая даёт нам уверенность в том, что мы любимы, что от рождения имеем право на жизнь, что нам нет необходимости ни доказывать, ни утверждать своё существование.

(*) о доверии и самости

Очень существенным в лечении зависимости оказывается подчинение власти, превышающей власть эго, которой эго научилось доверять, преодолев перенесённое в детстве предательство. С возрастанием доверия увеличивается сознательная связь между телом и эго; обостряется чувствительность к психической и физической отраве, и тело обретает способность к самоочищению. По выражению одной женщины, "Самость постоянно выталкивает наверх всю предысторию".

о травме и зависимости

На первой стадии самым болезненным обстоятельством, с которым им пришлось столкнуться, оказалось такое: чем глубже они уходили в работу с телом, тем больше у них обострялось ощущение покинутости тем сильнее их тянуло к сохранению существовавшей зависимости. Если же им удавалось удержаться от этого магнитного притяжения, они ощущали, как их тело превращалось в раздувшегося тирана. Каждому оказавшемуся между ним и райским молоком, предстояла символическая смерть. Выдержав это напряжение, они достигли самого ядра травмы: тело превращалось в тирана, так как находилось под волшебным заклятием, неподвластным законам эго-сознания. Независимо от того, на чём именно держалась власть родительских образов — на великодушии или насилии, — тело ребёнка считалось объектом, которое следовало наполнить или опустошить, наказать или сделать предметом игры.

о любви и о теле

Родители могут торжествовать над ребёнком победу, но, в конечном счёте, нет никакого триумфа в том, чтобы взять верх силой, даже если эта сила искусно замаскирована. Доминирование есть доминирование, и тело, которое подверглось насилию, крепко-накрепко усвоило его уроки. Оно превращается в покинутого властелина, лишённого внешнего воздействия любви. Находясь в уединении, оно находит компенсацию, впадая в одержимость, цепляясь за людей или объекты, наделяя их волшебной силой. Попадая от этих талисманов в зависимость ради обретения любого жизненного смысла, тело ужесточает свои требования, чтобы ими овладеть и взять их под свой контроль, стремясь как можно дольше продлить эту фантасмагорию, в которую само больше не верит.

Я не вижу смысла в том, чтобы заставлять родителей чувствовать себя виноватыми. Все мы являемся продуктами нашей современной культуры, одобряющей конкуренцию и стремление к власти. Мы с испугом осознаём, что представляет собой сосредоточенная в теле любовь. Мы путаем её с сексуальностью и половым влечением. Однако истинная любовь пронизывает каждую клетку нашего тела. Она сразу распознаётся животными, детьми и даже некоторыми взрослыми, которые или родились вместе с ней, или обрели её через страдания и подчинение. Тонкая позолота вины не может скрыть лежащей в её основе покинутости. Наша задача заключается в том, чтобы изменить психодинамику.

(*) о вине и покинутости

Переполняющее человека ощущение покинутости, заставляющее страдать множество людей, уходит своими корнями не в покинутость ребёнка родителями, а в одиночество детской души. Проецируя на ребёнка его искусственный образ, родители тем самым уничтожают реального ребёнка, который вынужден уйти в глубины своей психики, покинутый не только родителями, но и лишённый самоощущения. Именно из этого широко распространённого насилия возникает чувство стыда, связанное с каким-то неизвестным ребёнку проступком, за который он чувствует себя виноватым.

о двух уровнях вины

Существует два уровня вины: "Я виноват в том, что я такой, какой есть", и на более глубоком уровне: "Я предал самого себя".

о пути к смерти и пути к чуду

Покинутый человек становится жертвой колдуна, который пользуется его одиночеством, играет на состоянии отверженности, действует волшебством и чарами там, где, по его мнению, обитает душа, а затем резко обрывает иллюзию. Тёмная сторона колдуна уводит зависимого человека всё дальше и дальше в тот таинственный мир, где царит смерть; его светлая часть, представляясь в образе мудрого старца, может привести освобождённую душу к её же собственному творчеству. Подлинность чувства оказывается лезвием бритвы, разделяющим эти два мира. "Я не прав, я виноват, я жертва, я заслуживаю наказания" — приводит к колдовскому заклятью и зависимости. "Я не оставлю себя, я не виноват, я останусь тем, кто есть" — это путь к чуду и творчеству.

об осознанности и очищении

Если сосредоточенную в теле травму удаётся обнаружить в терапевтической ситуации, происходит глубинное очищение. Лишь только подавленные энергии становятся осознанными, больше нельзя не обращать на них внимания, не подвергая опасности физическое здоровье.

(*) об иррациональной вине и избавлении

[...] у них возникает неизбывное чувство иррациональной вины за то, что они когда-то бессознательно совершили. Их подавленная агрессивность делает их послушными. Тем самым, отреагируя вовне свою зависимость, они сами себя теряют. То, что следовало сделать, было бесчеловечно и совершенно невозможно; поэтому, несмотря на телесное присутствие, их личность полностью отсутствует. Если они войдут в контакт с первичной травмой и появится позитивная маскулинная энергия, которая поможет им вернуться к реальности, их развитие будет продолжаться, начиная с возраста, на котором оно затормозилось.

о голосе боли, как голосе жизни

Ключевым обстоятельством для успешного анализа стало утверждение боли в качестве голоса аутентичного "я". Страдания в процессе анализа не имеют с мазохизмом ничего общего. Удовольствие, получаемое от боли, — это признание существования внутреннего аутентичного голоса, похожего на вопль ребёнка, случайно упавшего в колодец. Все жители деревни днём и ночью делают всё возможное, чтобы спасти девочку. Они ощущают прилив бодрости и подъём настроения, как только слышат её плач. Если они смогут её достать до того, как плач прекратился, девочка будет спасена. Её плач стал направлять их, давая им надежду. На ранних этапах анализа приходится работать только с этим плачем. Мы должны следовать по пути, который указывает боль. Когда избавление уже близко, плач становится гораздо громче. Теперь этот плач меньше вызван страхом, а больше — надеждой. Он означает: "Я здесь, я жива".

(*) о женской идентичности

Женщина, которая с детских лет отзеркаливает отца, принимает на себя проекцию его анимы. Следовательно, она обладает весьма неразвитой женской идентичностью, если вообще обладает ею; причем основанием для такой идентификации служит её собственное женское тело. Её концепция женственности целиком и полностью основывается на понятии мужчины о том, что такое женственность, а её самооценка зависит от одобрительных мужских улыбок. Так или иначе, она изображает всё, опираясь либо на свои изящные туфли от Гуччи, либо на свой приличный Оксфорд. Профессионально и социально она автоматически становится зеркалом, в котором мужчины видят отражением своей внутренней женщины. В близких отношениях она превращается в скульптуру, изображающую слепок своего возлюбленного.

Превратившись во взрослую женщину, она ищет отца-любовника, который будет её холить и лелеять, папочку, для которого она станет всем на свете. Не найдя со своим телом контакта, она страстно желает интеллектуального или духовного Света. В конце концов она зачастую находит такого носителя Люциферова Света, пьяного либо от своего воображения, либо от своего виски, либо от своих наркотиков — человека, констеллирующего в ней бессознательную мать, которая может стараться его спасти, но в конце концов прекратит потакать маленькому нарциссическому мальчику.

о реальности после инцеста

Там, где реальностью, в которой она выросла, был психологический или физиологический инцест, а возможно, и тот и другой, она будет искать любовника, который совершал бы над ней насилие и её использовал. Папина дочка растёт слепой в отношении теневой стороны своего отца, а в действительности — в отношении тени любого мужчины; таким образом, для неё мужчины — почти инопланетяне, больше, чем просто люди; они находятся ближе к богам: духовным или животным. Столкновение с мужской тенью констеллирует её бессознательных дьяволов и материнскую ярость в отношении мужчин. Разумеется, она сразу ощущает, что её предали.

В зависимости от своей психологии, она будет держать заряженное ружьё, направив ствол либо к себе, либо от себя, чтобы совершить самоубийство или убийство. Ярость убийцы, буйная или подавленная, гуляет на свободе, и каждой человеческой душе, находящейся рядом, может грозить опасность насилия или убийства. Если она не станет ничего предпринимать, её дети, её муж, её студенты будут отравлены её убеждениями.

о мужской аниме

Мужчинам не следует избегать избиения женственности больше, чем женщинам. Эсэсовский офицер в бессознательном патриархальной женщины (разумеется, речь идёт об образе офицера) растопчет душу маленького мальчика, а отец — "настоящий мужчина" не будет терпеть "сосунка". Чувствительного мальчика, которого воспитывают такие родители, приносят в жертву дважды: родители и окружающая культура, в которой насмехаются над его слезами, его чувствительностью и называют вежливость "бабским поведением". Его расщепление между телом и духом становится даже глубже, чем у его сестры, приводя к трагической потере связи с аутентичными чувствами. Его анима может вознестись к идеалу вместо того, чтобы опереться на земную реальность; в каждом случае в своём стремлении избежать жизненных трудностей он может уйти в зависимость. Или же он может уйти с головой в игру слов, или в танец, науку, философию, посвятив себя миру совершенства, окончательно отстранившись от полного неприятностей человеческого участия. В таком случае он становится прекрасным крючком для проекции дьявольского возлюбленного. Однако культовые идеалы не менее опасны для мужчины, чем для женщины. Раньше или позже тело наложит вето на стремление к совершенству.

о любви и сексе

Взять, например, мужчину, проецировавшего на свою жену Великую Мать. Он жаждал её безусловной любви и беспрекословного служения, ибо на определённом уровне становился ребёнком, и всегда рядом была его мать. В данном случае мать не обладала личностной идентичностью. Она явно была архетипическим воплощением заботливости. Подобно тому, как бессознательно привязывается к отцу дочь, он оказался привязан к своей подруге-матери жизненной пуповиной, которая, как он считал, никогда не порвётся. В то же время он был так ослеплён инфантилизмом, что стал узнавать лишь собственную тень, которая боится и, возможно, даже ненавидит женщину, к которой он привязался.

Нередко такой мужчина имеет продолжительную связь с другой женщиной, причём бывает серьёзно шокирован, когда слышит от жены: "Выбирай". Он может поставить крест на любви к одной из них, дав полную волю любви к другой. Он их любит по-разному. Может ненавидеть свою жену за то, что она не возбуждает его сексуально. Однако, поразмышляв над своими снами, он может понять, что какая-то его часть жаждет защиты и материнского тепла, а другая испытывает сексуальное влечение к любовнице, в отношениях с которой он черпает жизненные силы. Если они с женой придут к осознанию происходящего, то оба смогут ощутить внутри себя "непереносимую мать". Тогда в своих отношениях они могут найти освобождённую девственницу, совмещающую и любовь, и секс.

об истощённой маскулинности

В нашем ориентированном на власть обществе многие женщины жалуются, что не удаётся найти достаточно сильного мужчину, который был бы в состоянии оказать поддержку и укрепить их женственность. Мужская романтическая любовь колеблется между преклонением и яростью, причём оба этих явления архетипичны, при полном отсутствии личного отношения. Он превращается в гомосексуалиста, бисексуала, алкоголика, женоненавистника или в полного младенца, не прекращающего искать материнскую грудь. В кого бы он ни превратился, нам следует быть уверенными в одном: женщина сталкивается со своей истощённой маскулинностью, которая находит воплощение в образе её партнёра. Когда она покидает партнёра, как многие женщины и поступают, её травмированная маскулинность вновь займётся поисками и в конце концов найдёт своего двойника. Бессознательное женщины будет снова и снова повторять этот паттерн. Истощённая маскулинность имеет отношение не только к мужчине, но и к женщине, которая ищёт в нём своего необходимого и неизбежного партнёра.

(*) о разнице между полами

Ужас всей правды заключается в том, что связь между полами определяет не столько биология, сколько невроз. Как аукнется, так и откликнется. Опустошённый жених присутствует и в мужчине, и в женщине. Мужчины в той же степени, как и женщины были жертвами патриархальности, которая преувеличивала различие между полами до степени, когда их можно было противопоставить друг другу или сделать один из них выше или ниже другого. Результатом стала общая трагедия, в которой тщетно заниматься поисками решения, какой пол больше пострадал.

о власти над ребёнком

До тех пор, пока родители и учителя будут стараться отреагировать своё стремление к власти, сознательно или бессознательно — что ещё более печально, — творческая маскулинность ребёнка представляет собой не оплодотворённую на ложе любовь, где она могла бы стать зрелой, не испытывая страха.

о внутренней любви

Без любви страх перед жизнью дерёт нам горло. Мы не можем спеть собственную песню. Некоторые из нас не могут вспомнить, что у нас когда-то были песни, которые мы пели. Без любви к сами себе и друг к другу, к таким, какие мы есть, мы останемся брошенными, чтобы умирать в одиночестве.

Эрос — это мужской бог, в котором сосредоточена восприимчивая любовь истинной женственности. Любовь, исходящая из Самости, из внутреннего Христа или Будды, подобно любви, исходящей от матери Терезы, имеет возможность проникать в жизнь, которая стремится быть прожитой, превращая зло в красоту, болезнь в здоровье, отчаяние в надежду.

о взрослении маскулинности

... Этому искалеченному внутреннему мальчику так же трудно появиться в жизни многих людей, которые пытаются с ним подружиться. Как правило, люди с незрелой маскулинностью попадают под гнёт человека, имеющего над ними власть. Они всегда настороже, подозревая окружающих в желании отреагировать на них своё стремление к власти, и фактически видят эту власть там, где её нет. Независимо от своих ощущений проявления реальной или спроецированной власти, они либо будут избегать её, либо с ней бороться, либо впадать в бессознательное, прибегая к алкоголю, лекарствам или каким-то иным наркотическим средствам. Любовь может сломать этот панцирь, обнажив незрелую маскулинность. Любовь даёт человеку возможность войти в контакт со своим теплом, которое либо переполнит его таким страхом, что он ослабнет, либо подтолкнёт к трансформации.

об искалеченной маскулинности

Мужчина с искалеченной маскулинностью остаётся привязанным к матери. Он может жить своей жизнью, стремясь ублажить близкую ему женщину, но цена этому — уничтожение собственных чувств и в конечном счёте — своей жизни. Если же он будет реагировать естественно и возьмёт на себя риск поступать, исходя из своих реакций, в отношениях с женщиной начнёт прорываться насилие.

о власти и безвластии

Он полагает, что, спрашивая его мнение, она действительно спрашивает, что ей делать. Она слушает; он верит, что действительно владеет ситуацией. Эта модель устарела! Тогда она уходит, принимая собственное решение и поступая в соответствии с ним. Он чувствует себя одураченным. Послушная маленькая девочка-мамуля превратилась в мятежную насмешливую Медузу. Тогда он оказывается во власти комплекса. Он может осыпать её бранью. Он может оказаться проницательнее и постараться подорвать её желания что-то для себя сделать, назвав её активность стремлением к власти. Она превращает мужчину в садиста. Но кто же в таком сценарии является садистом? Кто мазохист? Кто предатель? И кого предали?

о проекциях и осознании

Пока наше осознание будет порабощено мраком бессознательного, мы слепо проживаем те испытания, которые преподносит нам жизнь, либо проецируя их на своих мужчин [женщин], либо выбирая потерпевшего поражение мужчину [женщину] в качестве образа собственного поражения. Горит невидимое пламя нашего страха, скорби и ярости. Не осознав, что делаем, мы можем допустить провал в своём сознании, которое начинает служить мраку. С другой стороны, осознав эту темноту, мы приобретаем осознание, которое рассекает тьму, подобно яркому лучу света. Таково странствие в зрелое сознание, где есть руки и ноги, сердце и гениталии, достаточно сильные, чтобы выдержать свет.

о силе принца

Хотя я пишу с точки зрения женщины, позвольте мне напомнить читателям-мужчинам, что в тех сказках, где большое внимание уделяется принцессе, очень ярко проявляется мужская женственность, особенно в борьбе за освобождение юной женственности из-под влияния матери. Мужчина, который идентифицируется с материнским бессознательным, обычно находится в состоянии паралича или одержимости. Он не может действовать самостоятельно, ибо у него ещё не развиты собственные чувственные ценности. Мужчина, который проживает свою жизнь, находясь в услужении матери и угождая ей, не живёт своей жизнью, хотя метафорическая мать, подобно некоторой утопической причине, не имеет ничего общего с его личными чувствами. Поиск может привести в известный мир по известной причине; тем не менее он находится внутри человеческого общежития, поддерживающего законы его жизни. Однако закон не имеет ничего общего с личными чувствами, пока не станет доступным сознанию в качестве собственной ценности. Эта ценность часто воплощается в мужских снах в образе юной девушки. Степень зрелости этой молодой женщины имеет тесную связь той формой, которую принимает поддерживающая и зрелая маскулинность. Иными словами достаточно ли силён принц, чтобы держать в объятьях освобождённую принцессу, не впадая от неё в инфантильную зависимость.

о тёмной стороне женственности

[...] Мужчины с полным основанием могут связывать эту холодную, свирепую, разъедающую часть тёмной стороны женственности с соблазном зла и разрушением плоти. Попав в ловушку Медузы, мужская анима оказывается заключённой в мрачной пещере. Душа мужчины "растворяется в агонии и самоуничтожении". То же самое справедливо в отношении женской души и её творческого духа.

Одним аспектом мрачной пещеры является бессознательное тело, застывшее, как айсберг, при полном отсутствии личного чувства, ужесточенное стрессами и неосознанными потребностями: больше работать, больше достигать, получить больше денег, увеличить власть, больше пить, больше курить, больше есть, больше заниматься сексом. Каждый человек, мужчина или женщина, пребывающие в бесчувственном теле [...], являются жертвами Медузы, постепенно превращающими в камень себя и своих любимых. Ничто не получает личную, чувственную оценку. Все чувства частично заперты, ибо открыть их — значит разбудить вулкан.

(*) о сосуде для маскулинности

Создание сосуда, воспринимающего свет маскулинности, — нелёгкая задача и для мужчин, и для женщин.

о первой любовной проекции

Роберт, как и многие другие сновидцы, увидевшие во сне свою первую любовь, изумляются, почему их возлюбленная приснилась им именно сейчас. Внезапно их тело наполняется душевной силой, а их улыбка становится несколько смущённой. Они отворачиваются, представляя себе фотографию, которая приводила их в трепет, когда они были ещё подростками. "Она была богиней", — шепчут мужчины. "Богом", — смеются женщины.

И это действительно так. Те первые стрелы, вылетевшие из нашей юной души, несли с собой самые чистые проекции. Они несли любовь, доверие, надежду и всю нашу детскую веру в божественное единение. Концентрация на этой первой проекции могла нам дать очень хороший образ внутреннего спутника. Это отношение было незрелым, но в нём скрывалась возможность. Такая фигура часто появляется в более поздних сновидениях в образе flater mysticus (брата), sorror mystica (сестры) в алхимическом бассейне.

Эта самая первая любовь требует к себе пристального внимания. Распознавая спроецированный материал, мы можем видеть такую же проекцию в любых серьёзных отношениях. Частично эта проекция невротична, частично несёт в себе подлинное стремление к соединению с Возлюбленной. Сама проекция может превратиться в предателя: для мужчины — это девушка, запертая в башне; для женщины — доблестный рыцарь. Если не распознать проекции, эти внутренние образы вас в конце концов предадут. Мы не может переключить внимание на другого человека, чтобы заполнить процесс, происходящий в нашей душе. Внутреннее бракосочетание — это божественное бракосочетание, светский брак — это брак между людьми.

(*) о страданиях и рыбной ловле

Страдания и рыбную ловлю объединяют скрытые в глубинах сокровища.

(*) о внутренней трансформации

Будем ли мы называть себя агностиками, атеистами, буддистами, иудеями или христианами, в любом случае психический компонент, обозначаемый словом "Христос", появляется в снах, если происходит определённый процесс. В алхимии этот компонент известен как filius regius, королевский (царский) сын, обновление жизни. Когда доминирующие эго-установки, которые символизировал король, больше не распространяются так широко, чтобы содержать порождаемый бессознательным материал (хотя эго может быть так перегружено, что просто не осознаёт наличие каких-то бессознательных разрушительных или расслабляющих воздействий) или когда сердце больше не включается в решение задач, стоящих перед эго, тогда королю приходится раствориться в королеве. Сознание растворяется в том, что представляется им как хаос происходящий в творческой среде.

В процессе психической агонии эго начинается осознавать своё бессилие и постепенно подчиняется превосходящей его силе. [...] Способность к подчинению в современном обществе лишилась своей основы, поскольку страх перед женственностью лишил догматичное эго связи со своим внутренним истоком. Пока творческая женственность остаётся бессознательной, она проецируется вовне и жажда чего-то большего находит своё конкретное выражение в жадности, похоти и власти. Сильные отрицательные эмоции, доходящие до страсти и питающие сами себя, могут пропитывать как отдельную личность, так и культуру в целом.

[...] Если старомодная жёсткая установка сможет подчиниться существующей в бессознательном возможности, произойдёт внутреннее бракосочетание. Плодом этого союза будет filius regius, сын, новая правящая власть, соединяющая внутри себя маскулинность и женственность. Новое мышление не просто осознаёт свою зависимость от высшей силы. Независимая установка старого короля, убеждённого в том, что одной силы воли достаточно, чтобы привести его к свободе и прогрессу, сейчас воспринимается как инфляционная и высокомерная. С рождением нового короля эго признало духовную власть, трансцендентную границам эго. Апостол Павел сказал об этом в одной фразе "И уже не я живу, но живёт во мне Христос".

о бракосочетании сознания и бессознательного

Каким бы именем мы ни назвали нового короля, он тесно связан с женственностью в союзе с андрогинной маскулинностью и андрогинной девственностью. Подобному тому как в китайском образе целостности ян имеет внутри себя инь, а инь — внутри себя ян. Несмотря на то, что слово "девственница" было искажено в интересах буржуазной морали, оно несёт в себе женственную силу андрогинности. Она существует в Софии, Премудрости, матери, невесте, Шахти, Шекинах. Она — любовь, излучаемая в, через и вокруг нового короля, просветлённая плоть, открытая для воплощения духа. В их бракосочетании объединяются сознание и бессознательное. Вода попадает на засушливую землю, исцеляется Король-Рыбак.

о смерти и возрождении

В течение девяти месяцев Катрин считала, что поддалась волне и слишком далеко заплыла, чтобы самостоятельно приплыть обратно. В полном соответствии со всей своей жизнью, она нашла любовь, достаточно сильную, чтобы простить свою тень, и достаточно эмпатичную, чтобы хоть пятьсот раз простить другого человека.

Овладев своей страстной натурой, она признала необходимость жертвоприношения в этих особых отношениях, чтобы напитать брак вновь приобретённой энергией. У неё во сне эта жертва появляется в образе её любимой собаки, которая корчится в смертных муках, понимая необходимость смерти и подчиняясь ей. Трансформация собаки в сияющего малыша, инстинкта — в любовь, произошла вследствие того, что душа перенесла конфликт противоположностей вплоть до критического момента разрыва. Полностью осознавая цену, которую платит тело, и вместе с тем полностью следуя душевной сущности, желания эго подчиняются высшей силе, сердце раскрывается настежь, каждая клеточка тела наполняется божественной любовью. Цельная личность становится трансцендентной своим прежним границам. Рождается новая жизнь. То, что ощущалось как смерть, оказывается путём к возрождению.

о внутреннем и внешнем партнёре

... внутренний партнёр и партнёр внешний — далеко не одно и то же. А значит, пока внутреннее божество будет проецироваться на реального человека, останутся лишь иллюзии, путаница, разочарование и отчаяние. Они не вызывают ничего кроме душевной боли, которая может проявляться и в телесных симптомах. Хотя отношение к внутреннему жениху будет влиять на внешние отношения, именно он сопровождает нас во внутреннем странствии к достижению целостности. При этом близкий человек разделяет нашу земную судьбу.

Проведение различий между ними может стать примиряющим и облегчающим переживанием. Я вспоминаю, когда впервые увидела своего мужа без влияния проекции. Мы состояли в браке двадцать пять лет. Это было ранним утром. Я проснулась капризной и недовольной. Сидела в гостиной и пила кофе, наслаждаясь тишиной. Тогда он решил встать и приготовить себе завтрак. Я видела, как на кухне он старается разбить яйцо в маленькую ёмкость, приспособленную как раз для одного яйца. Он был в своём старом домашнем халате "Очи чёрные", из которого торчали его худые ноги. "Я заслужила себе кого-нибудь получше", — подумала я. Но глядя, как он спокойно режет хлеб, я увидела в сосредоточенности его руки на буханке нечто, позволявшее сконцентрировать всю жизнь в одном моменте времени. "Он всё ещё здесь", — подумала я, — "Я тоже. Мы находимся в этой крошечной квартирке на семнадцатом этаже в месте, которое называется Торонто, а вне этой квартиры царит сумасшедший мир. Какой бы жизнью мы ни жили, наши пути не расходились. Бог знает, сколько раз я заставляла его страдать, а сколько — он меня. Однако мы оба здесь. Ни один из нас не прекратил поиска". Я почувствовала к нему уважение. Моё сердце забилось и заставило пробудиться то самое таинство, которое притягивает двух людей и держит их вместе. Подумав о своём старом халате и не таких тонких ногах, я поняла, что божественная и человеческая любовь имеют одну и ту же сущность.

"Хочешь чашечку кофе?" — спросил он.

"Да", — ответила я.

о священном бракосочетании

Старый порядок, основанный на невинности и бездумном подчинении внешней власти, уступает место новому порядку, основанному на сомнении, опыте и внутренней истине. В основе связи между душой и духом, Граалем и копьём лежит сила, совершающая расчленение. Этот союз порождает образ, который может нас направить, когда ноги уже не знают, куда дальше идти. Некоторое понимание античных таинств, сохраняющих в себе тонкости психических процессов, может придать нам достаточно мужества, чтобы продолжать движение к состоянию священного бракосочетания.

Среди множества мифов есть один, особенно полезный для понимания союза инстинктивной и духовной энергии — союза полноты энергии и бессилия и у мужчин, и у женщин. Это египетский миф об Изиде и Осирисе, о близнецах: брате и сестре, которые одновременно были царской супружеской четой. Осирис был наследным, любимым царём, которого убил его брат Сет, символизировавший многочисленные стороны ненасытной похоти, которая приводила к застою всей телесной энергии. Далее, Осирис ввиду особенностей своего телесного облика изображается в виде гроба, плывущего вниз по течению Нила. Изиде следовало освободить Осириса от ограничений, наложенных на него самим существованием его тела. Найдя его останки, она в порыве любви бросилась на труп возлюбленного. Сет нашёл труп, разрубил его на четырнадцать частей и рассеял их по всему миру. Изида нашла тринадцать частей, которые по волшебству вновь срослись, составив тело Осириса, однако четырнадцатую часть, его пенис, она так и не смогла найти. Несравнимая ни с чем любовь к возлюбленному помогла Изиде сотворить образ отсутствующего органа, и этот священный образ стал фаллосом, с помощью которого она зачала сына.

Священным образом phallus'а является phallos? Фаллос — не просто возбуждённый пенис. Pallos в отличие от phallus'а не является частью мужского тела. Он относится к воскресшему телу, которое воплощает духовное устремление, подобно Небесному Иерусалиму. Изида — мать и невеста фаллоса. Соединяясь со своим желанием, она порождает его дитя. То, что было phallus'ом, силой, эрекцией, — становится phallos'ом, любовью и воскрешением. Через её любовь возрождается и духовно укрепляется её маскулинная энергия. Когда расчленённое тело (расчленённое вследствие похотливого стремления к власти) возрождается благодаря её любви, божественная женственность становится матерью божественной маскулинности, она соединяется с фаллосом и рождает божественного младенца. Тело наполняется духом и превращается в духовное тело. Вся жизнь становится эротической, когда душа встречается с духом. Предвосхищение этого сознательного процесса на уровне образов происходит в материнской утробе во время сексуальной близости Изиды и Осириса.

(*) о возвращении в тело

... Король Грааля также находится во власти этой проблемы, причём больше всех нас; его чувства и идеалы не находят опоры в теле. Он воплощает в себе связанную с матерью маскулинность, превращающую его в импотента вследствие его инфантильного стремления к достижению Рая. Это стремление составляет его главную цель, закрывая ему глаза на происходящее здесь-и-теперь. Таким образом, он превращается в жертву, избавляющуюся от плоти, или в мятежника, вступающего с ней в сражение, не имея под собой никакой опоры. Его исцеление зависит от способности Парсифаля получить доступ к чувствам и страстям, похороненным в бессознательном, и выдержать огонь воплощения — укрепление духа через телесное воплощение. В течение многих веков он был отделён от тела, которое считалось его тёмной, змеиной, женственной частью. Его обновление приходит снизу, через соединение с инстинктивной, экстатической стороной личности, которая приводит к гармонии телесной и духовной страсти. Попытка выйти за свои естественные пределы не удалась. Природа сама приходит к осознанию. Само наше выживание зависит от духа, охватывающего воплощённую в теле душу.

об истинном действии

"Истинное действие — это свобода от прошлого, как, впрочем, и от будущего". Мы несём ответственность перед настоящим, перед направляющими нас образами, перед двумя энергиями, которые соединяясь, становятся любовью. "Полупринятый дар" мерцает в содержании приведённого ниже сна:

Вместе со своим возлюбленным я участвую в конкурсе, в котором требуется создать самую оригинальную вещь. Развлекаясь бок о бок, мы строим маленькую, подвижную лодку. "Из чего сделаем парус?" — спрашивает он. "Это должен быть шёлк", — отвечаю я.

Мы болтаем, целуясь, и при этом стараемся думать о парусе. Я лежу в лодке, голова у основания мачты. Вдруг до меня дошло. Так и должно быть. Он опускается рядом со мной на колени и вплетает мои белые волосы в золотой парус. Парус наполняется порывом ветра. Мой возлюбленный встает за штурвал, и нас несёт в открытое море, залитое солнечным светом. Я не знаю, выиграем ли мы в этом соревновании. Не происходит ничего особенного за исключением того, что я люблю его, а он любит меня, и мы оба любим море и ветер. Я управляю парусом, он за штурвалом. Мы, рождённые Святым Духом над морем вечности, занимаемся своим маленьким искусством.



Медиатека